… Молодой мужчина, три дня назад потерявший жену, был безутешен. На похоронах, обливаясь слезами, он горько причитал, заставляя рыдать толпу, и слова лились нескончаемым потоком: «Счастье моё, радость моя, неужели я больше не увижу тебя, твоих добрых глаз, не почувствую твоих нежных рук? Ты ушла, и солнце для меня погасло…»
Старушки утирали глаза и шептались: «Как убивается, горемычный! Видать, крепко любил свою жену…»
Спустя несколько дней после похорон я случайно встретила своего старого знакомого и задала ему совершенно невинный вопрос: «А говорил ли ты такие красивые слова при жизни?»
Новоиспеченный вдовец сильно удивился и даже обиделся:
– Что я, дурак, что ли? Кто ж жене своей такие слова говорит? Ещё возомнит, разбалуется…
Да уж теперь, после смерти, она точно – не возомнит и не разбалуется!
Странные мы все-таки люди: стесняемся сказать добрые слова, проявить человеческую теплоту к близким людям, как будто в этом есть что-то зазорное. Иные жёны всю жизнь, изо дня в день, ждут таких простых и таких желанных слов, чтобы глаза заблестели, чтобы дыхание от волнения перехватило, чтобы крылья за спиной выросли: «Любит, любит, любит!» – но тщетно.
И что самое интересное – ведь и материальных затрат не нужно, чтобы сделать человека счастливым: внимание, доброе слово, ласковый взгляд – это все, что требуется… Ан нет. Скупимся на любовь, скупимся. Жалеем слова, все бережем для какого-то особого случая. И приходится их иногда говорить уже над могилами дорогих людей…
Другой случай не менее показателен.
На кладбище зять одной уважаемой, почившей в бозе гражданки, демонстрировал аттракцион небывалой щедрости. У изголовья установил роскошный памятник из черного мрамора, а на могилу уложил тяжелую плиту из благородного отполированного камня. Могила выглядела столь помпезно, что вызывала повышенный интерес у всех, кто её видел. Один из любопытных в поминальный день задал «заботливому» родственничку не совсем тактичный вопрос: «Чего это ты так расстарался ради тёщи? Тут не каждый может найти средства и на простой памятник, а ты ещё и плиту такую мощную установил. Зачем?»
– Зачем, зачем… А чтоб обратно не вылезла!
Этот «щедрый» зять, оказывается, при жизни морально мучил и терроризировал мать своей жены. А она молчала, чтобы не навредить дочке, не разрушить её семью, и только втихомолку плакала и просила смерть поскорее её забрать: «Не хочу никому мешать…» Может быть, поэтому и ушла она в мир иной так рано, совсем ещё нестарой женщиной….
К чему этот разговор? Сейчас многие, боясь осуждения окружающих, стараются побогаче украсить могилы умерших родственников, чтобы было «не хуже, чем у людей».
А роскошные памятники? Хорошо, если умерший человек при жизни был окружен вниманием и заботой, которые – по инерции – перешли на дорогое оформление последнего приюта. Но так, увы, бывает не всегда.
История эта не такая уж и редкая. Женщина, которая покоится под плитой, «заботливо» уложенной «щедрым» зятем, когда-то в одиночку вырастила дочь. Дочка выросла милой, хозяйственной, добропорядочной. И была у одинокой матери мечта – чтобы зять, мужчина в их маленькой семье, хоть раз, хоть в день рождения сказал её теплое слово и подарил букет её любимых цветов. Но не дождалась. Зато после смерти тёщи, в поминальный день зять, к восхищению окружающих, всегда возлагает на мраморную плиту роскошные темно-бордовые розы – символ печали.
Ах, какой он заботливый и добрый! – умиляются окружающие!
Добрый…
Д. Листюгина.
